(The Economist, Великобритания): Кремлевский пленник: почему Владимир Путин не может уйти в отставку

Потому что у него слишком много врагов и слишком много друзей, которые от него зависят и боятся потерять свои места, деньги и даже свободу, уверяет редакция. Она считает предложенные поправки в конституцию «захватом власти», голосование по ним — «мошенничеством». А противников Путина ждут репрессии…

Вскоре после того, как в 2000 году он стал президентом, 48-летний Владимир Путин задумался о том, как однажды он покинет свой пост. Во время поездки по ночной Москве в президентском лимузине он доверился интервьюеру: «Я очень надеюсь, что однажды мне удастся вернуться к нормальной жизни и у меня будет какое-то личное будущее. Не могу сказать, что жизнь монарха меня вдохновляет. Демократия гораздо более жизнеспособна».

Однако двадцать лет спустя Путин оказался от нормальной жизни даже дальше, чем прежде. 10 марта Дума, российский парламент, одобрила предложенные Путиным поправки в конституцию и добавила пункт об обнулении количества сроков. При нынешней системе ему пришлось бы уйти в отставку в 2024 году. Теперь же он может сидеть у власти до 2036 года — а возможно, и еще дольше.

Некоторое время Путин перебирал разные способы удержать власть: слияние России с Белоруссией в новое государство; председательство во всемогущем высшем Государственном совете; или должность премьер-министра при новой парламентской системе. В конце концов он выбрал самый грубый, но, возможно, и самый простой метод — переписать конституцию и обеспечить себе возможность остаться. И тут он пошел по стопам постсоветских среднеазиатских деспотов, отмечает политолог Кирилл Рогов.

Другие путинские поправки ограничивают власть парламента и судов и ставят его, как объяснил Рогов, «не только главой государства, но и главой исполнительной власти, приписывая ему координацию всех государственных органов и подтверждая его верховенство над судебной властью». Захват власти запрятан ссылками на Бога, традиции, гетеросексуальные семьи и великую победу России во Второй мировой войне (ее 75-летие Россия отметит 9 мая).

Как и многие автократы, Путин считает, что остаться у власти он должен ради стабильности. На этой неделе он сослался на турбулентность на рынке нефти, новый коронавирус и угрозы от врагов, как внутренних, так и внешних. «Они ждут, что мы где-то допустим ошибку или поскользнемся, потеряем ориентиры или, еще того хуже, погрязнем во внутренних распрях, которые подчас и подогреваются, подпитываются и даже финансируются извне», — сообщил он Думе.

Обвал цен на нефть, достигший в какой-то момент 30%, прибавил его словам драматизма. Нефть и газ составляют значительную часть российского экспорта, и на них приходится треть ВВП. Продолжающаяся зависимость России от углеводородов — во многом ошибка Путина. Это под его началом попытки разнообразить экономику не достигли желаемого результата.

Путин намекнул, что ситуация слишком тревожна, чтобы он взял и ушел на покой. Бывший агент КГБ, он очертил свою роль не просто как защитника конституции (которую сам же усердно переписывает), но как «гаранта безопасности, внутренней стабильности и эволюционного развития» — эволюционного, потому что «свой план по революциям Россия выполнила». Что единственный человек, кому под силу предотвратить эти смертельные опасности, — он сам, говорить излишне. Но все же сказали — и не кто иной, как 83-летняя Валентина Терешкова, легендарный советский космонавт, а ныне депутат. Именно ей поручили озвучить предложение о «перезагрузке», которое затем незамедлительно одобрили президент и Дума.

Все это было частью специальной операции, которую Путин начал в середине января, впервые объявив о грядущих конституционных изменениях. Процесс оказался мутным и стремительным. Но полностью соответствовал стилю бывшего гэбиста, который сам пришел к власти благодаря специальной операции, тщательно спланированной в кулуарах Кремля. «Дорогие товарищи, хочу доложить, что группа сотрудников ФСБ, направленная в командировку для работы под прикрытием в правительстве, на первом этапе со своими задачами справляется», — сообщил он, выступая в ФСБ (преемницей КГБ) в декабре 1999 года, став премьер-министром. А уже в следующем году он стал президентом.

С тех пор он провел ряд других спецопераций, — включая аннексию Крыма и вторжение на Украину в 2014 году, не говоря уже об экспроприации нефтегазовой фирмы ЮКОС в 2004-06 годах. Каждая из этих операций рядилась в одежды законности, — будь то референдум в Крыму или показательный процесс по делу ЮКОСа. Переписывание конституции — не исключение.

Путин говорит, что изменения вступят в силу лишь с одобрения Конституционного суда (который ему подчиняется) и при поддержке российского народа. Русские даже проголосуют на этот счет 22 апреля — в день рождения Ленина, основателя советского государства, который по сей день покоится в мавзолее на Красной площади. Голосование это не референдум, и не выборы — и с юридической точки зрения столь же сомнительно, как референдум в Крыму. Показательно и то, что свои конституционные поправки Путин подпишет 18 марта, в шестую годовщину незаконной аннексии Крыма.

Хотя намерение Путина остаться у власти сомнений не вызывало никогда, момент для изменений в конституцию и их поспешность поразительны. Политолог Екатерина Шульман отчасти объясняет это настроениями российской элиты, — она занервничала из-за будущего. Дружки Путина зависят от него во всем. И из-за неопределенности вокруг его планов они переживают за свои деньги, статус и, возможно, даже личную свободу.

Она считает, что своими действиями Путин пытается устранить риск, что элита как-то договорится о преемнике. Такой уговор превратил бы Путина в «хромую утку». Как отметил на своем сайте мэр Москвы Сергей Собянин: «Президент, которому запрещено избираться на очередной срок, сильной фигурой по определению быть не может. Запрет на выборы действующему президенту является дестабилизирующим фактором и для внутренней, и для внешней политики страны».

Но своими непредсказуемыми и неубедительными действиями в последние несколько месяцев Путин рискует оттолкнуть российскую общественность. Одно то, что он собирается навязать свой план русскому народу, отнюдь не гарантирует, что это ему удастся. Немногие страны способны преподнести сюрпризы российского масштаба. Его захват власти происходит на фоне экономического застоя и безудержной коррупции.

За два года, прошедшие c последних выборов Путина в марте 2018 года, доверие к нему упало с 60% до 35%. От его зарубежных эскапад публика устала. Даже антиамериканизм, один из ключевых элементов его идеологии, и тот выдохся. Вот почему обещанное голосование 22 апреля наверняка окажется мошенничеством. А митинги против изменений в конституцию, вероятно, запретят под удобным предлогом — вспышка коронавируса.

Российский социолог Элла Панеях считает, что Кремль потерял связь с обществом. Его каналы связи выродились в вещательную пропаганду, которая тоже теряет свой эффект. Похоже, даже банальный подкуп избирателей их же собственными деньгами, и тот больше не работает.

Единственным доступным инструментом остаются репрессии, и правительство уже доказало, что готово пустить их в ход. «У государства огромный потенциал для репрессий, и оно может их использовать снова и снова, пока не столкнется с проблемой, которую уже нельзя решить силой», — считает Панеях. Конституционный переворот Путина и его растущая зависимость от репрессий — вместо покровительства и пропаганды — усугубляет последствия противоборства, снижает шансы на упорядоченную передачу власти и увеличивает риск насилия в России. Причем все это во имя стабильности.

Источник